Контакты с зарубежным бизнесом возникли во время перестройки, когда разработками «НИИ Полимеров» заинтересовалась известная южнокорейская корпорация «Самсунг». Для советских людей, в том числе и для руководителей предприятий, деловое общение с иностранцами было в новинку. Нам казалось, что корейские коллеги предложили очень выгодные условия: было не с чем сравнивать. В результате уникальная технология, над созданием которой трудились ученые трех академий наук, ушла за границу за бесценок. По сути, мы стали для иностранцев поставщиком дешевых инноваций. Наши работники, в том числе и я, выезжали в Корею! помогали налаживать производство. А когда вернулись — оказались в другой стране...

Когда инфляция достигла почти 300% в год и цены в магазинах росли каждый день, а зарплата оставалась на уровне советского времени, возник вопрос, как жить дальше. Было понятно, что работа в государственном научном учреждении не имеет перспектив. Тогда мы стали предлагать свои разработки промышленным предприятиям для внедрения их в производство.
Химико-технологическое образование и опыт работы пригодились при создании производственных цепочек для получения сырья, необходимого нефтеперерабатывающим предприятиям. Мы стали сотрудничать с такими крупнейшими компаниями, как «ЛУКОЙЛ», «Юкос», «Сибнефть», «Славнефть» и т. д. Затем создали собственное производство, стали заниматься депрессорными и вязкостными присадками к маслам, а также графитовым оборудованием необходимым крупным химическим и металлургическим заводам.

В конце 90-х годов мы стали сотрудничать с крупной американской фирмой Etil, являющейся одним из лидеров в производстве присадок к маслам и топливу. Они помогли нам в разработке присадок, предоставив свою научную лабораторию. Это позволило значительно повысить качество производимых присадок. Затем мы стали сотрудничать с немецкой компанией RohMax, входящий в концерн Evonik. Для нас и немецких партнеров сотрудничество было взаимовыгодным, так как мы активно продвигали их продукцию на российском рынке, а они нам поставляли сырье для присадок.
Но постепенно мы стали понимать, что немцы хотят быть лидерами по поставке депрессорных пpисадок в России. Это стало очевидным, когда они приобрели производство депрессорных присадок в городе Дзержинске.
После перехода предприятия в иностранную собственность оно работало около года, а затем было решено его ликвидировать. Очевидно, что не все иностранные инвесторы готовы развивать высокотехнологичные производства на территории России.

Самые негативные. Дело в том, что цех выпускал депрессорные добавки, препятствующие замерзанию моторного масла. Масло замерзает при температуре -16 `С, а с присадками выдерживает сорокаградусные морозы. B холодную погоду без применения этик присадок ни одна машина не заведется, будь то автомобиль президентского кортежа, «скорая помощь» или танк. Можно сказать, что наличие собственного российского производства депрессорных присадок является одним из элементов безопасности страны. A после закрытия попадали бы в полную зависимость от немецких поставщиков. Кроме того, прекращение деятельности любого предприятия - это всегда урон для экономики региона. Сокращаются налоговые поступления в бюджет, квалифицированные работники оказываются выброшенными на улицу, невостребованными профессионально, а их семьи остаются без достойного материального обеспечения.
Немецкие владельцы ликвидировали технологическую линию, и все оборудование было сдано в металлолом, что было подтверждено документально. Всем крупным нефтехимическим компаниям немцы сообщили, что в России производство депрессорных присадок больше не существует. И тогда наша компания решила приобрести эту опустошенную площадку и возродить производство.

Наша компания инвестировала немалые средства в развитие предприятия, мы сохранили коллектив работников и наладили выпуск стратегически важных присадок. Есть все основания полагать, что мы станем лидерами продаж депрессорных присадок в России и ближнем зарубежье. При этом я понимаю, что на западный рынок нас никто не пустит просто потому, что там государство четко заботится об интересах своих производителей. Надеюсь, что когда-нибудь и наши государственные мужи начнут проявлять реальный патриотизм в экономике и защищать российских поставщиков. Почему 6ы не взять пример с той же Белоруссии, где действует приоритет для местных производителей, даже если их цена на 20% превышает цену иностранных конкурентов?

Высокое качество нашей продукции подтверждено многими экспертами, главное сейчас — обеспечить конкурентоспособную цену. Мы ищем пути снижения издержек. Сразу скажу, что это происходит не за счет снижения зарплаты работников, а за счет энергосбережения и инновационного подхода к технологиям. Например, сейчас мы разрабатываем новую технологию, позволяющую значительно экономить сырье. В ближайших планах — расширение ассортимента продукции: в частности, производство присадок для гидравлических и трансмиссионных масел, которые никогда не выпускались в России.
Что для вас лично сейчас самое главное? Как говорил герой фильма «Белое солнце пустыни», хороший дом, хорошая жена — что еще нужно человеку? Вместе с женой мы создавали и семью, и бизнес, работали и отдыхали, построили дом, посадили деревья, воспитывали сына, а сейчас у нас уже трое внуков. Важно, чтобы рядом были те люди, которые никогда не предадут.

Я бывал во многих странах, как с деловыми целями, так и на отдыхе, неоднократно представлялась возможность переехать за рубеж. Но чем больше я общаюсь с зарубежными коллегами, тем больше понимаю, что хочу жить и работать только в России. Западные люди озабочены выгодой, смотрят на окружающих через призму жесткого прагматизма. Там во главе угла корпоративные отношения, а мне очень важны человеческие. За рубежом я всегда буду чужим. Кстати, многие бизнесмены, в свое время уехавшие из страны, сейчас возвращаются. У нас прекрасная родина, и здесь есть возможности для реализации способностей. Если не стоять на месте, применять инновационные подходы, развиваться и делать добро, то успех обязательно придет.